Название:«Капли вишневого сока - багровы как знойный закат …»
Фандом: "Мерлин"
Автор: Даже не претендую на это громкое звание
Пейринг: Артур/Мерлин
Жанр: Эротическая Фантазия :-)
Размер: Ого-го! Ну не маленький, короче...
Рейтинг: NC-17 (?)
Саммари: "Вечная Любовь!" А если серьёзно, то фик про то, как турдно, порой, признать очевидное и через, что пришлось пройти дорогим мальчикам, чтобы понять - с Драконами НЕ СПОРЯТ! :-)




Собственно НАЧАЛО

Глава I
Дурманящий запах оплывающего воска сотен свечей, потрескивающих в просторном зале дворца. Бурливая река множества голосов, взрывы хохота, перекрывающие веселые всплески мелодий, щедро раздариваемых музыкантами, танцы придворных и гостей, терпкое вино в серебряных кубках, уводящее прочь заботы и волнения ушедшего дня и наполняющее сердце искристым весельем. Мирный договор подписан, а значит гордый Камелот останется незыблемым оплотом благоденствия для всех своих подданных и тех, кто приходит в этот замок с открытым сердцем.
Король празднует. Он расслаблен и увлечен беседой с прекрасной леди. Рыцари шумно выкрикивают слова во здравие правителя, снова и снова опустошая чаши и кубки и кружки, подмигивая зардевшимся служанкам. И только Артур погружен в себя. Чуть сдвинув брови, он устремил свой взгляд через весь зал и кажется, силится понять, что же так внезапно открылось его взору, что – это за необыкновенное зрелище. Он видит смеющуюся Моргану – очередной неуклюжий комплимент сэра Оуэна. Вот дремлющий Гаюс, тихо похрапывает, упершись подбородком в грудь. Пара благородных гостей ведет спор о качестве нового урожая, а чуть поодаль снуют слуги, сбивающиеся с ног, чтобы угодить пирующим.
Слуги… Нет, только один… слуга вдруг приковал взгляд принца к себе. Это Мерлин. Бездельник Мерлин, очаровательно улыбающийся хорошенькой девушке, смущенно-пунцовые оттопыренные уши выдают его с головой, он не просто бездельничает, он переходит все границы – забыв о своей главной обязанности – заботиться о нем, об Артуре. Синие глаза принца темнеют, как вечернее небо и он уже готов наказать нерадивого юношу, отправив его на всю следующую неделю в помощники королевскому конюху, но Мерлин вдруг исчезает из поля зрения и через мгновение быстрый, сбивчивый шепот раздается у трона принца: «Сир, меня просили передать Вам вот это» И узкая ладонь поспешно просовывает белый маленький сверток за отворот рукава куртки Артура. Не успел вопрос слететь с приоткрытых губ юного Пендрагона, как темная макушка Мерлина снова затерялась в пестрой толпе. Артур с досады сжал кубок, который давно находился в жарком плену сильных, гибких пальцев королевского отпрыска и с силой опустил его на застонавшую поверхность дубового стола. В тот же миг прохладная струя имбирного эля с плеском полилась в серебряный омут чаши и Мерлин весело зашептал: «Сир, вы определенно пользуетесь успехом! Я не успеваю получать и передавать вам эти милые (на слове «милые» алые губы Мерлина растянулись в широкой улыбке, обнажив жемчужную полоску зубов) безделушки от всех этих прекрасных леди, что прибыли в Камелот сегодня!»
В ответ на это Артур исхитрился незаметно схватить Мерлина за штанину и со всей силы притянул слугу, заставив того отчаянно взмахнуть руками, в попытке сохранить равновесие и не уронить кувшин с элем: «Послушай, Мерлииин…», сквозь стиснутые зубы прошипел Артур «Если ты не перестанешь вести себя как заправский сводник, я клянусь, твои нежные пальцы не скажут тебе спасибо, покрывшись волдырями от частого общения с лопатой в королевских конюшнях! Немедленно прекрати это и придумай же наконец, как мне убраться из зала незамеченным! Теперь ты просто обязан проявить хоть каплю находчивости.» раздраженно заключил Принц.
Он был зол. Он был не просто зол, он был взбешен. Волна непонятной ярости удушливо подкатила к горлу и уже не дожидаясь «фантастической прыткости» Мерлина, Артур с шумом отодвинулся от стола и, сославшись на то, что ему необходимо совершить обход постов и лично убедиться в том, что гостям ничто не угрожает, широким шагом направился к выходу из зала. Десятки пар женских глаз провожали статную фигуру принца и десятки женских сердец забились чаще…
Прохлада, спустившейся на город, ночи подействовала успокаивающе. Легкий ветерок трепал волосы, обдавал лицо, силился проникнуть за ворот. Артур стоял на смотровой башне, скрестив на груди руки, и машинально вслушивался в едва доносившиеся отголоски веселья. Он был рад ускользнуть с пира, не особо почитая шумные сборища.
Внезапный мощный порыв ночного ветра успокоил его и выветрил остатки хмеля. Эта желанная прохлада была поистине даром небес – лето в Камелоте выдалось жаркое и даже ночная тень уже не спасала от зноя, струящегося от нагретой за день земли. Раздражение, внезапно вызванное столь огромным вниманием со стороны прелестной половины гостей, потихоньку улеглось, оставив смутное беспокойство, свившееся змейкой в дальнем уголке сознания. Артур привык купаться в море восхищения и обожания, но сегодня ему вдруг наскучили «придворные» игры и он больше не мог оставаться среди веселящейся толпы, сохраняя невозмутимое спокойствие и скучающий вид. Он не любил скуку и праздное времяпрепровождение. Вот и сейчас, стоя на башне в абсолютном одиночестве, он устремился мыслями в завтрашний день и уже привычно планировал рыцарскую тренировку. Артур улыбнулся про себя: «После сегодняшнего празднования не все доблестные сэры будут рады утренней разминке. А вот не стоило попадать под женские чары и предаваться чрезмерным возлияниям...» Но тут перед его мысленным взором предстала вся картина веселья, и он вспомнил радостное выражение лица Мерлина. Казалось слуга был в восторге от всего происходящего. Ему доставляло особое удовольствие лавировать между столами и получать внимание прекрасных дам. Артур нахмурился – ведь не все они одергивали его за рукав, только ради того, чтобы передать «привет» принцу... Тут затаившееся было беспокойство охватило его сознание и безжалостно впилось в сердце – «Мерлин!» Как нарочно память выдала лавину «мелочей», от которых юноше еще больше становилось не по себе. «Вот леди Мэрион украдкой послала ему воздушный поцелуй, а вот юная служанка Абигайль утянула его в неосвещенный угол и что-то жарко зашептала в его оттопыренное ухо! Даже Моргана одарила его одной из своих величественно-благосклонных улыбок! О, нет и Гвен. Даже дурнушка Гвен, что-то мило щебетала и все норовила оказаться поближе к Мерлину!» Утихшая было ярость вспыхнула с новой силой и Артур не мог понять почему ему вдруг невероятно сильно захотелось выволочь слугу из зала и отправить его в колодки до лучших времен. Правда как выглядели эти самые «лучшие времена» он мало себе представлял, но хотелось, чтобы они не наступали как можно дольше, чтобы его Королевское Высочество мог в доволь насладиться измученным видом нерадивого слуги.
Но тут красочный образ Мерлина в колодках, вымазанного в остатках гнилых овощей и расцвеченного лиловыми синяками, вдруг сменила картина, где Мерлин сгорбившись сидел в ванне и чьи-то сильные руки, поливали его теплой водой из кувшина, бережно вынимая остатки скорлупы и ботвы из всклоченной шевелюры, едва касаясь тех мест, где на коже так же цвели пурпурные разводы... На миг Артур застыл, зачарованно глядя в даль, будто и правда видел все это происходящим наяву и вдруг встрепенулся, прогоняя видение. Эти руки! Эти руки принадлежали ему – Артуру! И это ОН омывал своего слугу, не наоборот! Окончательно смутившись и разозлившись одновременно принц стремглав помчался в собственные покои, в надежде, что от быстрого бега эти дикие картины мгновенно исчезнут. Он ворвался в свою спальню, с разбега бросился на свою огромную кровать и уставился невидящим взглядом в тяжелую, багровую ткань балдахина. Не помогло! Юноша ударил кулаками в перину и в отчаянии запустил пальцы в разлохмаченные волосы. Мерлин так же стоял перед глазами, улыбался доверительно и понимающе, и молчал. Молчал?!
- Они невозможны, Сир. – отчетливо произнесло «видение».
- Мерлин!!! – взревел, вскакивая Артур, тут же ударившись лбом о деревянную опору кровати.
- Конечно же я, Сир. Не думали же вы, что я пущу сюда кого-то из ваших воздыхательниц. – с мнимой обидой в голосе заключил слуга. – Я было хотел предложить вам воспользоваться моментом и удалиться проверять посты, но стоило мне на миг потерять вас из виду, как вы исчезли. – едва скрывая укоризну, продолжил Мерлин и склонив голову, чтобы скрыть довольную улыбку добавил, - Они так были расстроены... Сир...
Казалось Артур не заметил ни ехидства, ни явного подтрунивания в речи слуги. Он просто молча стоял и на его прекрасном, благородном лице мелькали тени непонимания, беспокойства и ... расстерянности...
Таким обескураженным своего господина Мерлин не видел никогда и в груди у юноши заныло. Было что-то неправильное в этом, что-то выбивающее почву из под ног и в миг лишающее уверенности. Ему захотелось встряхнуть принца за плечи... Эти необыкновенные, мощные плечи, которыми он всегда украдкой любовался, помогая ли Артуру облачаться в одежды или доспехи или омывая их прохладной водой, чтобы снять усталость и напряжение после изнурительных тренировок. Это были запретные мысли, он всегда силился их прогнать, но сегодня вечером что-то изменилось...
Он был так горд за своего принца, неизменно приковывавшего к себе восхищенные взгляды. И этот пир не был исключением. Все шло, как обычно и вдруг испорченное настроение Артура и его внезапное исчезновение, вынудившее Мерлина броисться вон из зала. Какая-то необъяснимая внутренняя тревога заставила его метаться по замку в поисках господина. Господина, давно ставшего другом. Наконец он нашел его стоящим на вершине одной из башен и уже хотел было окликнуть, но слова застыли на губах. Артур не заметил приближения слуги и казалось мысленно блуждал где-то в прекрасных далях. Мерлин оперся о каменный выступ и невольно залюбовался задумчивым принцем. Он так редко видел Артура таким погруженным в себя. Его светлые волосы, слегка растрепанные ветром, переливались золотыми бликами в отблеске факелов, горделивый профиль четко очерчивался на фоне ночного неба, он в задумчивости покусывал алые губы, такие красивые, такие... манящие. Мерлин судорожно втянул воздух. Жаркое томление вспыхнуло в низу живота и стремительно распростарянялось по всему телу, грозя переполнить все его существо. Он мотнул головой, отгоняя непоршенные видения и желания и снова налагая печати и замки на те двери сознания, за которыми обычно хранились подобные мысли об Артуре. Он резко отвернулся и стал как можно тише спускаться по лестнице, решив подождать принца в его покоях, приготовив ему благоухающую ванну, чтобы расслабить его перед сном и окончательно прогнать все тревоги прошедшего вечера. Привычная работа помогла Мерлину отвлечься от непрошенных фантазий и он пребывал в обычном веселом расположении духа, ожидая, когда Артур решит вернуться к себе. Но он не просто вернулся, он ворвался ураганом, совершенно не заметив Мерлина, сидевшего на стуле у изголовья кровати. Юноше даже поначалу показалось, что кто-то из настойчивых воздыхетельниц обнаружил принца в его уединении и теперь он спасался бегством от назойливого внимания. Мерлин отпустил пару привычных колкостей в адрес господина, но тут же осекся поняв, что случилось нечто такое от чего Артуру (Арутру!) было не по себе и вот теперь они оба застыли в растерянности и повисшая в воздухе тишина удивительно отчетливо ощущалась каждой клеточкой тела, необъяснимо сдавливала грудную клетку и юному магу вдруг неистово захотелось разорвать эти удушающие путы молчания. Он открыл рот, собираясь сказать что-нибудь обыденное, чтобы дать понять принцу, что ничего не изменилось и его слуга по прежнему рядом и всегда будет, поддерживая его во всем, оставаясь беспредельно верным их дружбе, их предназанчению. Но Артур поднял руку, жестом останавливая юношу, шумно вздохнул и произнес:
- Не сейчас, Мерлин. Ступай к себе и передай Гаюсу, что он волен распоряжаться тобой по своему усмотрению. В ближайшее время ты мне будешь не нужен.
Закончив фразу он встал у окна, всем видом давая понять, что на этом разговор окончен. И Мерлину ничего не оставлось, как едва слышно прошептав: «Да, сир», затворить за собой дверь...
Он не понимал от чего Артур решил его отослать. Даже когда Мерлин совершал куда более тяжкие «проступки»: был неуклюж, нерасторопен и совал нос не в свои дела, при этом отпуская шутки и не особо церемонясь с его королевским высочеством, даже тогда Артур не принимал такого решения. Он мог накричать, мог отправить в конюшни, мог приказать вычистить до зеркального блеска доспехи, наконец мог демонстративно выволочь слугу из тронного зала, но потом отчитав отправить к Гаюсу до тех пор, пока гнев Утера не спадет, но таким как сейчас Мерлин его не помнил и от этого горечь непонимания была еще нестерпимей. Юноша понуро направился к себе. Ничего не сказав старому лекарю в ответ на привычно взлетевшую бровь на этом проницательном, мудром лице, он направился прямиком в свою комнату и со вздохом опустился на кровать... Предстояла долгая, бессонная ночь... Он уже знал, что не сможет сомкнуть глаз и будет снова и снова перебирать все события сегодняшнего вечера, силясь понять причину их размолвки с Артуром, чтобы скорее все сгладить и вернуть в привычное русло..
А в это время, в противоположной части замка, другой юноша точно также смотрел в потолок, призывая спасительный сон. Правда он не терзался вопросами и размышлениями, полагая, что на сегодня было достаточно неожиданностей. Принятое им решение явилось единственно верным, заключил он, попутно отгоняя въедилвую мысль о том, что возможно он и ошибся. Завтра будет новый день и он будет именно таким, каким его запланировал принц.

Глава II
Артур поднялся с постели, когда солнце едва коснулось неба первыми, розовеющими лучами. Распахнув настеж окно он вдохнул полной грудью свежесть и прохладу утра. Не заметив на горизонте ни единого облака и заключив, что день будет таким же знойным, как и весь этот летний месяц, юноша решил поменять свои планы и позволить рыцарям прийти в себя отменив привычную тренировку. Вместо этого он наскоро оделся, умылся и заглянув на королевскую кухню, чтобы прихватить с собой чего-нибудь съестного, отправился в конюшню. Сонные слуги, подгоняемые нетерпением принца, быстро оседлали гнедого и вскоре Артур покинув замок устремился к синеющей в дали кромке леса.
Охота! Вот чего жаждало сердце наследника. Сумасшедшая скачка и ветер в лицо, именно это придаст ему сил и бодрости духа. Объятья старого леса, сень могучих деревьев, терпкий аромат трав, все это было с детства знакомо Артуру и он порой убегал сюда в часы, когда душа настойчиво требовала глотка свободы от той невероятной ответственности, которая была возложена на него в самый первый миг рождения.
Вот и сейчас он с восторгом углубился в изумрудную чащу. Крадучись пробирался через заросли к знакомой поляне, где частенько удавалось подстрелить крупного тетерева или фазана, а если повезет, то и легконогую косулю. Он поудобней перехватил арбалет и притаился за широким стволом ближайщего дуба, окидывая взглядом открывшуюся прогалину. К его неудовольствию трава стояла ровной стеной и по всем признакам дичь не спешила попасться на глаза королевскому отпрыску, но это только подстегнуло азарт принца, ведь когда дело того стоило он умел быть настойчивым и терпеливым. Вскоре он был вознагражден - на другом конце поляны раздался треск ломаемых веток. Артур стал пробираться ближе к тому месту, где только что мелькнула неповоротливая тень. Опытный глаз охотника отметил внушительные размеры животного, которое, казалось не замечало появившейся угрозы. Еще пара шагов и юноша занял удобное место для единственного, точного выстрела, но тут сухая ветка предательски треснула под тяжестью опустившегося сапога и в этот же миг Артур увидел, как на него надвигается огромная, разверстая пасть разъяренного медведя.
Это был крупный самец, встреча с которым не сулила ничего хорошего даже большой группе охотников и как ни был силен и ловок принц, вступать в схватку с этим хозяином леса не рискнул бы даже он. Однако выбора у него не было. Он только успел отшатнуться в сторону и выстрелить, прекрасно понимая, что вряд ли удастся уложить медведя, но надеялся хотя бы ранить его и тем самым выиграть время. Животное дико взревело и встало на задние лапы, стрела под углом вошла ему в правый глаз и кровь мгновенно хлынула из раны, обагрив бурую шерсть. В тот же миг мощная лапа опустилась на охотника, разрывая огромными, будто стальными когтями молодую плоть. Артур закричал и с отчаянным усилием попытался оттолкнуть зверя, схватив того двумя руками за оскалившуюся пасть. Он давил, давил, напрягая все мыщцы своего натренированного тела, но силы были не равны, кровь выливалась мощной, пульсирующей струей из распоротого плеча и груди, с каждым мгновением делая юношу все слабее... Вдруг словно невидимый щит возник между принцем и зверем и в тот же миг, сильным ударом, медведя подняло в воздух, неведомая сила скрутила его и отшвырнула в противоположный конец поляны.

***

Мерлину так и не посчастливилось забыться сном и он встал раньше обычного, чтобы отвлечься от невеселых мыслей и щемящего чувства беспокойства, которое так и не покинуло его со вчерашнего вечера. Он приготовил завтрак, чем нсказанно удивил, проснувшегося позже обычного, Гаюса.
- Мерлин, с тобой все в порядке? – лекарь был не нашутку обеспокоен. Ему не часто доводилось видеть юношу таким удрученным и для такого настроения обычно оказывались весьма и весьма веские причины.
- Все хорошо, Гаюс. - сухим, как осенний лист, голосом отозвался Мерлин.
- Тогда почему ты мрачнее тучи и почему ты не торопишься за завтраком для принца? И почему, ради всего святого, ты вдруг решил навести здесь порядок ?! – уже воскликнул старик, окидывая ошеломленным взглядом, полки с аккуратно расставленными склянками, бутылями, фиалами и тому подобной утварью, настолько часто используемой Гаюсом в ежедневной работе, что в таком идельном порядке она не находилась никогда.
Мерлин тяжело опустился на скамью (Что он мог сказать, когда сам не видел причины?) и произнес едва слышно:
- Артур сказал, что ты можешь распоряжаться мной по своему усмотрению и что я ему пока ... не нужен. Вот я и решил, что это самое полезное, что я могу сделать для тебя...
Лекарь ничего не сказал и лишь ободряюще похлопал юношу по плечу.
-Все образуется. Ты же знаешь нрав Артура. – добавил он.- А теперь давай завтракать и помоги мне с приготовлением настоек. Раз уж мне улыбнулась такая удача – заполучить дополнительные руки, я не могу этим не воспользоваться. – улыбаясь заключил Гаюс.
Вскоре в покоях лекаря возникла привычная суматоха. Что-то клокотало в котелках, что-то проливалось на пол, что-то разбивалось в дребезги и над всем этим, в клубах пара порхали руки Гаюса, то подсыпая что-то в отвары, то нарезая очередной корешок целебного растения. Мерлин ссутулившись сидел на краю скамьи и пытался сосредоточиться на растирании в деревянной ступке очередной порции порошка из высушенной вербены. Тревога нарастала, с каждой минутой и ему приходилось прилагать усилие, чтобы отгонять мысли о том, что с Артуром может случиться нечто непоправимое. Внезапно словно ледяная лавина накрыла его с головой, перехватив дыхание и лишив всякой возможности двигаться. Его сознание точно отделилось от тела и перед его внутренним взором вдруг возникла ужасающая картина: Окровавленный Артур в смертельной схватке с чудовищным зверем.
- Неееет! – отчаянный крик звоном прокатился по комнате, Гаюс выронил из рук очередной фиал с настойкой, остолбенев от нечеловечекого вопля, сорвавшегося с уст юноши. И в тот же миг искрящаяся волна магической силы всколыхнула все существо юного волшебника. Он простер свою руку и яркий голубой свет, пронзая пространство и время мощным ударом, устремился туда, где иная часть его, Мерлина, встала рядом с Артуром, чтобы защитить, чтобы уберечь, накрывая опадающее тело молодого воина спасительным, невидимым щитом. Сердце мага зашлось бешенным ритмом разгоняя бурлящую ярость по венам и синие глаза юноши вспыхнули палящим золотом. Он хотел испепелить, уничтожить, развеять по ветру это животное повинное в том, что произошло с его принцем...
***

Все прекратилось также мгновенно, как и началось. Только Мерлин знал, что это было, БЫЛО на яву! Не тратя время на объяснения он бросился прочь из комнаты и помчался что со всех ног к покоям Артура, хотя он был уверен, что принца в них нет.
Утвердившись в своих опасениях, юноша заметался по замку кидаясь с одним единственным вопросом к каждому, кто попадался ему на пути: «Вы не видели Артура?», получая в ответ лишь недоуменный взгляд и пожатие плечами, ведь это он был слугой принца и кому же еще, если не Мерлину знать, где находится его господин. Наконец, совершенно измотанный лихорадочными поисками и ощущением собственного бессилия, он наткнулся на одного из конюхов, отчитывающего своего помощника, за то, что тот оседлал для принца гнедого Соррела, которого следовало сегодня отвести к кузнецу, чтобы сменить подкову на правом, переднем копыте. Маг в одно мгновение подскочил к ним, резко развернув помощника за плечи:
- Куда направился Артур?!- спросил он, пронзая взглядом испуганного слугу.
- Яа я... ннне уверен... Кажется в сторону Динского леса. – пробормотал тот в ответ.
Но Мерлин его уже не слушал. «Динский лес!» стучало у него в висках:
- Ну, конечно! Мне следовало знать!



Глава III
Наплевав на придворный этикет и не слыша предупреждающих возгласов стражников, маг буквально влетел к королю и выпалил:
- Артур в опасности! ...Сир...
Всегда непроницаемое лицо Утера в одно мгновение стало серым, взгляд стальных глаз из под тяжелых век стал еще мрачнее, но голос его оставался спокойно-холодным:
- Что произошло? Докладывай быстро и четко.
- Артур вчера вечером приказал мне оставаться при Гаюсе, выполнять его поручения.
Но ...- Мерлин запнулся, вдруг понимая, что у него нет никаких доказательств того, о чем он только что сообщил. Не станет же в самом деле Утер верить «мистическому предчувствию» слуги, даже если тот поклянется всеми святыми и их предшественниками вместе взятыми, что говорит чистую правду. Но иного выхода у него не было и юноша продолжил:
... сегодня утром я хотел справиться не нужна ли ему моя помощь. Артура нигде не было и я отправился его искать, когда наткнулся на конюхов, которые сказали, что он, едва светало, отправился в Динский лес. Сир, крестьяне окрестных деревень говорят, что в этом лесу недавно появился гигантский медведь.- Мерлин мысленно взмолился всем богам, чтобы Утер поверил в этот вымысел и вдруг его осенило:
Они говорят, что это оборотень – чернокнижник, который давно стремился попасть в Камелот и разрушить его.
Цель была достигнута! Одно лишь упоминание о магии заставило Утера вскочить и тутже отдать приказ снарядить отряд на поиски. Немедленно!
Вскоре группа рыцарей отправилась по следу Артура, который хорошо прослеживался в дорожной пыли, благодаря сбитой подкове Соррела. Надо ли говорить, что верный слуга был в числе первых всадников и все норовил вырваться из строя и пустить коня галлопом. Ему не нужен был след, само сердце вело его к тому месту, где, он знал, лежал израненный Артур.

***
Гнедой мирно пасся, стреноженый у самой опушки леса. Приблизившийся отряд поспешил оставить своих коней тут же и обнажив мечи, углубился в чащу . Забыв об осторожности Мерлин шел впереди, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви и колючие заросли кустарников, цепляющиеся за одежду, норовя содрадь ее вместе с кожей. Рыцари молча шли за ним, будто почувствовав решительную увереность юноши в выбранном направлении. Вскоре среди деревьев наметился просвет и через некотрое время они вышли на просторную поляну, заросшую высокой травой. Все было в точности так, как в видении и маг не мешкая доле бросился к едва различимому среди густой травы, согнувшемуся силуэту. Это был он! Артур! И он был... Жив!
Опустившись на колени рядом с принцем, маг бережно взял в ладони бледное лицо юноши, такое прекрасное и спокойное. Сердце Мерлина сжалось – Артур был без сознания. Осторожно убрав золотистую прядь со лба, слуга провел прохладными кончиками пальцев по коже, покрытой испариной, словно успокаивая и прошептал: «Теперь все будет хорошо» и будто услышав его раненный юноша судорожно втянул воздух и дыхание его стало ровнее и глубже. Маг на минуту застыл, пытаясь остановить внезапно подкативший к горлу ком и из под плотно сжатых век сверкнула тонкая полоска влаги. «Не сейчас.» прошептал он, оттер ладонью покрасневшие глаза и стал внимательно изучать зияющую, рваную рану. Пока рыцари обходили прогалину в поисках подходящих веток, чтобы смастерить носилки, он тихо пробормотал заклинание останавливающее кровь.
Отряд возвращался домой когда солнце стояло в зените, нещадно заливая зноем каменные стены замка. Во многом благодаря стараниям слуги и по совместительству ученика лекаря к Артуру иногда возвращалось сознание и тогда мучительный стон прорывался сквозь стиснутые зубы. Едва слышно он шептал: «Воды...» и Мерлин осторожно подносил к губам принца фляжку позволяя всего лишь нескольким каплям проникнуть в пересохший рот. Когда до главных ворот оставлось не многим больше фарлонга Артур снова погрузился в забытье и Мерлин, не зная как еще он мог облегчить боль друга, устремил отчаянный взгляд в сторону замка. Словно в ответ на его мысленный призыв, ворота распахнулись и к ним на встречу выехали всадники, в одном из них маг узнал Короля.

Глава IV
Спустившийся сумрак заключил Камелот и его окрестности в жаркие объятия. Воздух казался вязким и липким и даже ночные птицы не нарушали гнетущую тишину своими трелями. Казалось весь замок был погружен в тревожное ожидание. Огни были погашены, но Мерлин знал, что еще один человек, также как и он, не сомкнет глаз в эту ночь.
Утер, в миг постаревший и осунувшийся, мерил широкими шагами тронный зал. Вихрь мыслей, отчаянных и горьких охватил его сознание и тяжелое чувство вины согнуло горделивые плечи невидимой каменной плитой.
Мерлин знал, что это за чувство, в этот миг он также ощущал его, только его боль была во много-много раз пронзительней и одна единственная фраза, раз за разом, словно тавром впечатывалась в мозг – «Не уберег»...
Гаюс сделал все, что мог и даже больше. Когда он осматривал раны Артура, обрабатывал их самыми действенными отварами, зашивал края юной плоти тончайшими нитями, накладывал целебные повязки и поил принца настойками из редких трав, Мерлин серой тенью сидел у изголовья Артура и не мог произнести ни слова. Казалось весь мир в одночасье рухнул в бездонную пропасть. Пока он искал принца, пока вез его, израненного, домой в нем теплился маленький лучик надежды, но стоило ему теперь увидеть лицо старого лекаря, этот лучик растаял во мгле безысходности.
- Он потерял слишком много крови... – словно отвечая на немой вопрос застывший в глазах мага, произнес Гаюс. – Ты побудь с ним до утра, потом я попрошу Гвен сменить тебя.
Юноша отчаянно замотал головой. Он готов был отдать свою кровь, всю до последнй капли, если бы это только помогло. Он был готов провести у постели Артура вечность, лишь бы он открыл глаза:
- Нет, нет - поспешил добавить он едва слышно. – Я сам. Сам все сделаю.
Старик приблизился к сгорбившейся, словно истончившейся фигуре волшебника, теплой, шершавой ладонью коснулся подбородка юноши и заглянул в самую глубину синих, почти черных от застывших слез глаз. Он все понимал, этот старый лекарь, все знал и ему не нужно было ничего говорить, он просто притянул к себе юношу и крепко, по отечески обнял, потом тихо покинул покои принца и затворив за собой дверь дал знать страже, что пока на то не будет указания, никого, кроме его слуги к Артуру не допускать.

***
Смочив в очередной раз кусок ткани в прохладной воде, Мерлин осторожными движениями отер пот со лба принца. Тот снова метался в бреду, едва слышно что-то шепча, будто призывая кого-то, но слуга не мог разобрать, потом Артур снова затихал и это было еще страшнее, потому что казалось, что он уже не придет в себя никогда. В этот миг сердце мага замирало, повисало в небытие и только уловив едва заметное движение грудной клетки раненного, снова пропускало удар… Минуты сливались в часы, казалось время замедлило свой стремительный бег или же это он сам останавливал его, оттягивая грядущий ужас, Мерлин не знал. Он был настолько охвачен своим горем, что не видел, как магическая сила, точно взбесившись, выплескивалась наружу, то рассыпаясь яркими искрами с ресниц, то пробегая покалывающей волной от кончиков пальцев к вискам и охватывая темную макушку огненным обручем…
Все перестало иметь значение… Будто кто-то погасил свечу и он остался совершенно один в кромешной, неведомой тьме, опустошенный и покинутый. Все теряло смысл и его магия, (теперь бессильная магия), и их предначертанная великая судьба… Судьба? Юноша горько усмехнулся, вспомнив как впервые услышал о своем предназначении в подземелье, куда призвал его Килгара… И мудрым драконам свойственно ошибаться... Ведь то, что произошло, рушило все и даже это тайное предсказание, в которое Мерлин поначалу отказывался верить, а теперь так же не хотел верить в то, что ему не суждено стать явью… Он смотрел и смотрел неотрывно на разметавшееся по простыням тело, на бледное как полотно лицо, ставшее таким родным за промчавшиеся несколько лет, он словно силился запомнить каждую черточку, хотя и так знал его наизусть… Но вот взгляд его упал на перевязанное плечо. Повязка была набрякшей от сочившейся крови - рана снова открылась… Слуга бережно отогнул край бинта и промокнул проступившие капли, осторожно провел пальцами по багрово-лиловому шву, уродливым изгибом протянувшемуся через левую сторону груди к плечу… всегда такому сильному, надежному… Щемящая нежность охватила его и юноша наклонился, чтобы легко коснуться губами фарфоровой кожи.
В этот миг, будто прорвав плотину, разметав в одночасье тысячи прочных дверей, сорвав все засовы, запретное чувство, так давно таившееся в сердце, хлынуло мощным потоком, накрыв с головой. Мерлин не сопротивлялся, он отдался на волю, сотрясавших все его существо, волн горечи и радости. Словно сокровенное знание открылось ему… Он вдруг отчетливо понял от чего бежал все это время, почему запрещал всякому смутному желанию охватывать свое сердце… Почему каждую минуту был готов отдать свою жизнь за Артура… Почему в конце – концов безропотно принял свою судьбу… Он любил. Любил со всем пылом юного сердца… Любил своего господина… Любил… Артура. Эта любовь не была дружеской, не была братской, но была …запретной. Он не мог объяснить это чувство, потому что впервые испытывал его, но он знал, что оно необъятно как небо, глубоко как океан и сильно, как порыв ураганного ветра. Оно заключило в себе всю мудрость прошлого и будущего, всю силу первозданного мира и весь свет древних светил… Он принял эту тайну и знал, что иного пути просто нет…
Жаркими поцелуем юноша накрыл приоткрытые губы принца, провел языком по пересохшей коже, словно жаждущей влаги. Тихий стон вырвался из груди, но Мерлин уже не знал чей он был, он просто дарил себя Артуру, дарил без остатка, позабыв обо всем, словно в этом поцелуе таилась вся жизненная сила, поддерживающая их обоих.
Но вот маг открыл глаза и в его пристальном взгляде застыла непоколебимая решимость. Он соединил ладони перед собой, заключив беснующиеся потоки магии в кольцо и всей силой любви устремился в скрытые глубины своего дара, такого древнего, могучего и неизведанного, еще не покорившегося ему до конца. Он шел к истоку силы, дарующей власть над всеми формами проявленного мира и того, что сокрыто туманом неизведанного. Он знал, что это Его путь и он знал, что истина откроется ему, не важно какую цену потребуют за это боги. Словно услышав его призыв, плещущее безумие магических протуберанцев в одно мгновение улеглось и сверкающий, целительный поток устремился по венам к кончикам пальцев. Мерлин накрыл ладонями кровоточащий рубец и комната наполнилась пульсирующим, золотым свечением, которое окутало мага и принца плотным сияющим туманом. Страшная рана затягивалась, кожа обретала здоровый розоватый оттенок и вскоре лишь тоненькая белесая нить шрама напоминала о пережитой боли. Юноша снова взглянул на принца - он спал, грудь мерно вздымалась в такт дыханию, лицо было спокойным и умиротворенным.
Маг устало опустился на колени, склонив голову и закрывая лицо руками. Он сумел. Артур будет жить.
***

Рассвет едва забрезжил, когда дверь в комнату лекаря резко распахнулась и высокая, стройная фигура, с оттопыренными ушами и всклоченными темными волосами, застыла в проеме. Гаюс резко сел в постели:
- Мерлин?! – голос старика дрогнул, он боялся услышать ответ, а разглядеть лицо юноши в неверном утреннем свете не удавалось.
- Я вылечил его, Гаюс. Я сумел применить свой дар…
- Мальчик мой! - лекарь вскочил, с неизвестно откуда взявшейся прытью, и обнял юношу, - Я всегда верил в твою силу! Всегда.
Чуть отстранившись старик радостно взглянул на Мерлина и застыл в тревожном недоумении – юноша был бледен, что было вполне объяснимо, но холодный решительный блеск этих огромных синих глаз рождал беспокойство и предчувствие чего-то непоправимого.
- Мерлин. Что еще ты задумал? - седая бровь привычно поползла вверх. – Ты совершил чудо! Ты спас Артура от неминуемой гибели. Ведь никто не видел, КАК ты это сделал. Ведь так? – почти утвердительно произнес Гаюс.
Секунду Мерлин молчал, глядя непривычно серьёзным взглядом в вопрошающие глаза учителя, чем еще больше усилил волнение последнего.
- Я... не знаю, Гаюс. Это было не так как всегда. – задумчиво произнес маг. - Словно я перенесся в иной мир и шел извилистыми тропами в поисках Знания, которое бы помогло мне справитсья с болезнью Артура... Поэтому я не помню, что происходило в этот момент. Помню только мощный поток силы и исчезающую на глазах рану. Возможно стража ничего не заметила. Да и Артур наверняка тоже. Потому что когда все закончилось, он ... спал.» - неуверенно заключил Мерлин, вдруг вспомнив, как подрагивали ресницы принца, словно он силился разомкнуть веки и встретиться с ним взглядом, в тот самый миг когда «золотое» свечение лучилось из глаз волшебника. Но это было уже не важно, потому, что то, знание, которое открылось ему и котрое помогло исцелить принца, уже подтолкнуло юношу принять такое решение, при котором было совершенно не важно, узнал ли Артур тайну о его даре или нет.
Одно единственное открытие того, что слуга не просто предан своему господину, но испытывает всепоглощающую любовь – чувство, осознав и приняв которое Мерлин врядли смог бы скрывать как прежде, уже одно это ставило под сомнение возможность нахождения слуги не только рядом с принцем, но в Камелоте вообще. Маг не знал было ли в планах судьбы рождение этого трепетного чувства в его сердце, он не хотел думать о том, что ожидает его впереди. Но где-то в глубине души он надеялся, что если им предназначен единый путь, то провидению достанет мудрости сделать так, что он встретит Артура снова и сможет открыто и честно взглянуть в его глаза, как верный и преданный друг. А пока, он чувствовал только одно – ему нужно уехать. Немедленно покинуть Камелот, чтобы научиться жить без Артура, бережно храня его образ в сердце.
Он конечно не стал делиться этими мыслями с Гаюсом, лишь попытался как можно убедительнее заверить его, что он просто измотан и нуждается в отдыхе, возможно более длительном, чтобы восстановить свои силы. Поэтому юноша очень обрадовался, когда лекарь протянул ему склянку с настойкой, предназанченной вернуть ему бодрость, и было направился в свою комнату, но на пороге обернулся и спросил:
- Гаюс, что ты скажешь Утеру?
Лекарь пожал плечами и улыбнулся:
- Как обычно, что это чудесное действие травы хвоща и порошка вербены, весьма редкой. Кстати, сейчас самое время для радостной новости. - и старик стал поспешно облачаться в шерстяную накидку.
Когда дверь за ним закрылась, Мерлин достал свой походный, заплечный мешок, сложил в него, пару кусков хлеба, свои немногочисленные пожитки и единственную драгоценность – магическую книгу. Это все, что он приобрел за несколько лет жизни в Камелоте. Но все самое важное и ценное он уносил в своем сердце. Наспех начертав прощальную записку на куске пергамента, в надежде, что старый лекарь все поймет и простит ему это исчезновение, Мерлин напоследок окинул взглядом комнату, все это время служившую ему домом, вздохнул, и не позволяя сожалению завладеть собой окончательно, решительно ступил за порог.

Глава V

За окном снова торжествовало солнце, разливаясь рыжими волнами по всему небосклону. Артур медленно потянулся в постели, мысленно ругая слугу на чем свет стоит, за то, что тот позволил ему снова проспать дольше обычного и вдруг воспоминание обо всем, что произошло заставило его резко сесть. Он инстинктивно потянулся к левому плечу, помня как острые когти впивались в него, но пальцы нащупали только тонкий, едва различимый шрам. Глаза принца распхнулись от удивления и брови взметнулись вверх. Как это было возможно, ведь он отчетливо помнил ту отчаянную схватку, оскал хищника?! И тут услужливая память выстрелила вереницей быстро сменяющихся образов – вот невидимая сила отшвырнула напавшего зверя, потом на глаза опустился багровый туман, вот прохладные пальцы касаются лба и кто-то шепчет «Все будет хорошо» и вновь пелена, стук копыт и мерное покачивание, жажда... непереносимая жажда и снова прохладные руки и драгоценные капли воды на губах, а потом чернота. Он один в каком-то подземелье, блуждает по переплетенным коридорам, силясь найти выход. Где же Мерлин?! Ведь это он один знает как выбраться из этого проклятого места. И Артур зовет, отчаянно зовет слугу, но в ответ он слышит смех, нечеловеческий смех и вдруг скрипучий голос дракона звучит в его голове: «Нет, юный Пендрагон, пока жив твой слуга, ты не покинешь этот бренный мир. Настала пора и тебе узнать о вашем предназначении, о силе связующей вас. Будь мудр и стоек и путь откроется тебе.» Юноша ощутил жар огненного дыхания, опалившего все его тело, но не причинившего вреда, он хотел закричать, хотел знать о чем говорил летучий ящер и при чем тут Мерлин, но тут словно прохладой повеяло на него и он потянулся навстречу.
Жаркие губы коснулись его губ и головокружительный вихрь словно поднял его вверх, не возможно было остановиться, точно припав к живительному источнику Артур пил, пил, вбирая в себя волшебную силу. Но вот эти нежные губы покинули его и холодная тоска пронзила сердце принца. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного, ему хотелось, чтобы это удивительное наслаждение длилось вечно. Вдруг темноту прорезал яркий золотй луч. Откуда шел этот свет? Юноша бросился вперд, он знал, что там его ждет спасение и снова будто крылья выросли у него за спиной. Боль и жар покидали его, он видел только золотое сияние и желал окунуться в него, но никак не мог разглядеть откуда исходил этот магический луч. В том, что это именно магия Артур не сомневался, но не испытывал ни страха ни какого иного чувства, кроме радости заполнившей все его существо. В этот самый миг золотая пелена расступилась и юноша увидел как в искристом облаке над ним наклоняется стройная фигура, едва касется его плеча и груди прохладными ладонями, как раз там, где горел след от удара животного. Артур прищуривается, силясь разгледеть лицо спасителя и вдруг точно стрела пронзает его сердце – это ... Мерлин. Это он. И из под его длинных, опущенных ресниц выплескиваются золотые потоки магии... Внезапно искристая дымка снова встает между ними и юноша погружается в сон...

***

- Артур! – раздается счастливый голос отца и принц выныривает из омута воспоминаний, отцовские объятия, крепкие и надежные, как в детстве дарят уверенность и покой. – Сын мой! Ты заставил меня поволноваться! – тут голос Утера делатся строже – Я запретил конюхам допускать тебя к лошадаям без моего ведома. Ты все еще мальчишка, Артур, и я не позволю горячности затмевать твое чувство долга.
Но радость от чудесного выздоровления принца была такой сильной, что король не стал больше отчитывать сына, лишь с любовью глядел на него и крепко держал за плечи, будто опасаясь, что тот исчезнет и все это окажется сном.
Негромкий голос лекаря вернул счастливого родителя к действительности и Гаюс, напомнил, что Артур еще слишком слаб и ему необходим отдых. Поспешно согласившись с его доводами и еще раз крепко обняв юношу, Утер покинул покои принца. Который будто только этого и ждал. Он ловко вскочил с постели, вызвав бурю протеста со стороны лекаря и глядя тому прямо в глаза тихо, но твердо спросил:
- Где Мерлин, Гаюс?
- Он у себя в комнате. Ему, как и вам необходим отдых, ведь он неотлучно дежурил у вашей постели, Милорд. – не отводя взгляда ответил лекарь.
Словно тяжелый груз свалился с плеч Артура. Еще не понимая до конца своей тревоги и не успев подумать о том, что поведали ему воспоминания, буквально ворвавшиеся в его сознание, он просто хотел знать, что Мерлин здесь, в замке и ему было просто жизненно необходимо увидеться с ним сию же секунду. Не обращая внимания на возмущенные возгласы Гаюса, юноша быстро облачился в штаны и рубаху, натянул сапоги и выскочил за дверь.
Когда, последовавший за принцем, старый лекарь достиг своих покоев, дверь была распахнута настеж, по среди комнаты стоял Артур и держал в руках кусок пергамента, на котором отчетливо виднелся почерк Мерлина. Лицо принца исказила гримаса боли и разочарования, в ясных, цвета июльского неба, глазах затаились непрошенные слезы, юноша с силой прикусил нижнюю губу, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Заметив Гаюса, Артур молча протянул ему пергамент и не дожидаясь пока старик прочтет короткий текст записки, ледяным голосом, словно печатая каждое слово, произнес: «Он ушел. Покинул Камелот навсегда.»
Было странно, но старик не почувствовал удивления. Эта записка все объясняла. Вернее, он конечно не знал, что послужило тому причиной, но загадочное, упрямое выражение лица юноши, когда он пришел с радостным известием сегодня утром, теперь стало понятным – он уже тогда принял это решение. О, да, Мерлин был по своему упрям, когда собственная правота казалась ему очевидной. Гаюс знал это. Но он не мог соперничать в упрямстве с Артуром, тем более, когда юный Пендрагон желал добиться своего любой ценой, и это также было известно старому лекарю. Сейчас, когда в глазах принца вспыхнула решимость, уже не стоило задумываться куда отправился Мерлин. Куда бы не направился слуга, принц намеревался его отыскать и вернуть обратно. В этом не было никакого сомнения. Мысленно улыбнувшись горячности молодых сердец и искренне надеясь, что тайна магического дара осталась не раскрытой, Гаюс лишь произнес:
- Я смею полагать, что для такого решения у Мерлина, была веская причина.
- В его интересах, чтобы так оно и было – Артур горделиво вскинул подбородок – Иначе колодки, это самое невинное, что я могу ему пообещать, когда найду его. – уже более спокойным голосом произнес юноша и быстрым шагом направился к выходу.

Глава VI
В своих покоях Артур наспех облачился в более подобающую одежду и уже на ходу придумывал доводы, которые могут убедить отца, разрешить ему с «небольшим отрядом направиться на какие-нибудь очень важные поиски, кого-нибудь очень магического, и желательно куда – нибудь поближе к границе». Он понимал, что это будет нелегко, ведь король четко дал понять, свое отношение к несанкционированным эскападам наследника, но отступать от намеченного было не в правилах будщего монарха и он был преисполнен решимости, входя в зал для аудиенций.
Конечно же Утер и слышать не желал ни о каком выезде Артура на разведку, хотя уже не впервый раз получал информацию о каком-то черном маге, появившемся в окрестностях и с которым столкнулся принц в Динском лесу, (ведь и слуга Артура говорил о том же). Король был безжалостен ко всяким проявлениям магии и он не намеревался оставить этот случай без дальнейшего расследования, но рисковать снова единственным сыном, который еще не оправился до конца от полученной раны – это в его планы не входило. Спор разгорался нешуточный, но узнавая в настойчивости отпрыска фамильное упрямство, Утер в конце концов уступил, с одной лишь оговоркой, отряд направится только на разведку и вступать в бой не будет, а при обнаружении опасности вернется в Камелот и уже более мощные силы будут направлены к месту обнаружения чернокнижника. Артур едва сдерживал довольную улыбку покидая зал.
***

Ближе к полудню отряд, возглавляемый принцем, подъехал к небольшой деревне. Приказав сэру Лиону и еще нескольким рыцарям опросить месных жителей, Артур направился к невысокому деревянному строению, расположившемуся почти у самой дороги, которое по всей видимости являлось местным трактиром. Заказав кружку холодного эля (что в такую жару было весьма кстати) и щедро заплатив, Артур стал расспрашивать хозяина заведения не видел ли тот кого-ниубдь подозрительного в последние несколько дней или может слышал от завсегдатаев какие-ниубдь необычные истории. Заполучивший звонкую монету, толстый, краснолицый трактирщик оказался разговорчивым малым и перекрикивая громкие голоса посетителей, вдруг заятнувших рвзвеселую песню, пробасил:
- Вообще место у нас тихое. Это может где-то в ***шире расскажут чего интересного, сир. Мы тут люди простые и все меж собой почитай родственники. Чужаки редко к нам захаживают, да и то по большей части такие же крестьяне.. Да вот разве что сегодня ранёхонько заглянул один парнишка. Я наполнил ему флягу сидром, да кусок пирога моей Энн всучил, уж больно худющий был мальчонка. Одни глазищи синие на пол лица, да уши торчат точно у зайца. Уж он-то вряд ли какой-то там колдун, сир. А так...
Артур остановил трактирщика на полуслове едва услышав подтверждение тому, что Мерлин проходил тут всего несколько часов назад:
- Куда направился этот парень?
Толстяк в замешательстве посмотрел на Артура, потом бросил взгляд ему за спину, на шикающую, дородную крестьянку, несшую пустые кружки. Она по все видимости и была той самой Энн, и сейчас недвусмысленно крутила пальцем у виска, давая понять мужу, что тот сболтнул лишнего. Потом решив, что уж лучше иметь дело с ворчащей супругой, чем со знатным господином, на поясе у которого болтался внушительных размеров меч, он уже с видимой неохотой сказал:
- Да, я конечно не следил за ним. Оно мне как-то и не с руки следить тут за всеми... Но сдается мне он направлялся в сторону Эалдора, так кажись дело было, сир. И отерев тряпкой, которой он только что возил по столу, обильно проступивший на выпуклом лбу пот, трактирщик поспешил в другой конец заведения, где призывно взметнулась рука с пустой кружкой из под эля.
Но Артуру уже не было до него никакого дела, он узнал все, что ему было нужно и прикидывал за какой промежуток времени сумеет настичь сбежавшего слугу. Была только еще одна небольшая проблема, нужно было отвлечь рыцарей и лучшее, что он придумал (так часто прибегать к помощи «фантазии» Артуру не доводилось, но он оправдывал себя непредвиденными обстоятельствами) – это пустить их по ложному следу, а самому сказаться нездоровым и подождать их здесь. Сэр Лион встретил это сообщение без особого энтузиазма, но самочувствие принца было важнее, поэтому он возглавил отряд и пообещав вернуться за Его Высочеством до темна, покинул деревню. Лишь только последний алый плащ исчез за ближайшим холмом, Артур вскочил на коня и устремился в противоположном направлении.

***
Он мчался по дороге, вздымая клубы пыли, конь под ним летел как птица, но юноше и этого было мало и он то и дело пришпоривал взмыленное животное. В конце концов скакун захрипел и из пасти его показалась розовая пена. Принц в отчаянии натянул поводья и конь встал на дыбы едва не сбросив седока. Спрыгнув на землю, Артур похлопал гнедого по холке, будто прося прощения, но чувство, что Мерлин уже где-то совсем близко, терзало его, подстегивая желание поскорее догнать слугу и высказть все, что накопилось за это невообразимо долгое и необычное утро. Тут жалобное ржание коня отвлекло Артура от мыслей о Мерлине и он взохнув, взял животное под узцы, решив дать ему передохнуть от собственного веса, и пошел на звук журчащей воды.
Где-то поблизости пробегал ручей. Принцу подумалось, что утолить жажду не помешает ни коню, ни ему. И действительно далеко идти не пришлось, натренированный слух Артура привел их прямиком к небольшой излучине. Быстрый, говорливый ручей шумно нес свои воды среди небольших кустов, разбиваясь прзрачными брызгами о валуны, то здесь, то там возникавшие на его пути. Зачерпнув ладонями долгожданной прохлады, юноша с наслаждением плеснул ее себе в лицо. Соррел тоже с явным удовольствием припал к бегущим струям. Внезапно эту идилию нарушил громкий всплеск, раздавшийся совсем рядом. Артур резко вскочил и инстинктивно схватился за рукоять меча. Это не было похоже на падение в воду ветки дерева, скорее целого ствола. Лес вокруг был довольно молодым и вряд ли какое-то дерево могло свалиться в ручей без посторонней помощи, предположить можно было только одно – это был или человек или крупное животное. Принц, осторожно ступая, направился в ту сторону, откуда донесся звук, обогнул пару развесистых кустов и застыл – на большом камне, спиной к нему сидел юноша. Он выливал из старых, стоптанных сапог воду, вся его одежда была мокрой и плотно прилипла к телу, резко очертив хрупкий силуэт. По всей видимости это он только что свалился в ручей. Артуру следовало сразу догадаться, кто это мог быть. Таким невероятно неуклюжим, среди всех знакомых принца, был только один человек – его непутевый слуга, который и в этот раз не отличился особой ловкостью. Увлеченный попыткой снять с себя никак не поддававшуюся рубаху, он конечно же не заметил появления Артура, который стоял скрестив на груди руки и наблюдал за неравной борьбой красивых, длинных пальцев слуги и тяжелой мокрой ткани. В конце – концов он сделал пару шагов и приблизившись к юноше, помог ему осовбодиться из «сырого плена».
Еще не понимая, что происходит Мерлин отскочил в сторону и тут испуг в его глазах сменился бесконечным удивлением – перед ним стоял Артур и выжимал сильными руками его намокшую рубаху.
- Даже без зрителей, Мерлин, ты продолжаешь выставлять себя идиотом. – принц попытался скрыть внезапное охватившее его волнение за привычной язвительностью. Глядя на мокрого, замерзшего слугу, на его так нелепо торчащие уши, взлохмаченные волосы и ... пронзительно синие глаза, в которых вслед за удивлением, на мгновение, мелькнула неподдельная радость, юноша был готов поклясться, что видел это, но ее тут же сменила растерянность и что-то еще, что Артуру никогда не удавалось понять.
Мерлин стучал зубами, его била мелкая дрожь, хватал себя за плечи в тщетной попытке согреться, растирая тонкую, почти прозрачную фарфорово-белую кожу, оставляя на ней краснеющие следы. Смотреть на эти мучения Артур больше не мог. Он резко взял слугу за руку и повел к месту, где оставил своего коня. К седлу был приторочен походный мешок, в котором, по мимо прочих нужных в дороге вещей, было тонкое шерстянное одеяло, в которое принц и укутал продрогшего Мерлина. Тот с благодарностью посмотрел на него, но также не проронил ни слова. Молчание затягивалось, повисало давяще в воздухе, а Арутр, как на зло растерял все слова, что так неистово носились в его голове, пока он мчался на поиски.
В конце концов он вспомнил о том, что привело его сюда и утихшее было чувство уязвленного самолюбия взыграло снова. Внимательно глядя слуге в глаза он четко произнес, даже не спрашивая – утверждая каждым словом свою правоту, точно выстреливая из арбалета:
- Ты уехал, Мерлин. Как трус. Не объяснившись. Не спрося разрешения. – Обида и злость поднимались жаркой волной, грозя затопить остатки здравого смысла. Ведь в конце – концов он Принц Камелота, единственный наследник престола, отправился на поиски какого-то слуги! Хотя Артур понимал, что это все не то, что Мерлин давно стал для него кем-то большим. Другом? Да, другом, наверно другом... И тот миг, когда Мерлин спас его от неминуемой смерти, прибегнув к помощи магии под самым носом у Утера, рискуя своей головой ради жизни принца, он не забудет никогда. Помчавшись утром в комнаты лекаря, надеясь застать там слугу, Артур хотел сказать ему, что никогда и ни за что не выдаст эту тайну, хотя это открытие было точно погружение в ледяной омут. Хотел, чтобы он знал, что значил для него этот поступок Мерлина, хотел посмотреть в его глаза и увидеть в них прежние искорки смеха, хотел знать, что ничего между ними не изменится... Или нет... Было что-то еще, заставлявшее молодого воина буквально лететь через лестничные пролеты замка, спорить с королем, настаивая на отправке отряда рыцарей на поиски мага (какая ирония), загонять коня, бросаясь по следу слуги, что-то, что неуловимо ускользало от него и казалось, увидев Мерлина, он наконец поймет, что это за чувство. И теперь, когда они стояли здесь у ручья, совершенно одни, глядя друг дургу в глаза Артур ждал, ждал, но юный маг молчал, лишь длинные, черные ресницы едва заметно подрагивали, выдавая его волнение.
Мерлин поспешно облизнул побледневшие губы, глубоко вздохнул и наконец произнес:
- Я больше не могу быть твоим слугой, Артур. – голос был непривычно низким и хриплым, точно горло перехватило невидимым обручем. Он внимательно наблюдал как глаза принца сузились и юноша увидел в них недобрый блеск, судорожно сглотнув он продолжил:
- Есть нечто о чем я не могу тебе сказать, но ты должен поверить мне, что ни на мгновение с того самого дня, как я вошел в Камелот я не замышлял ничего дурного ни против короля, ни против тебя. Был верен тебе и буду всегда. Именно поэтому я прошу тебя отпустить меня с миром ибо я не хочу причинить тебе боль разочарования. Больше мне нечего сказать - Мерлин резко замолчал и отвернулся, он был не в силах выдержать этот взгляд Артура, такой же холодный и пронизиывающий, точно взгляд Утера.
Принц приблизился к магу и резко развернул его лицом к себе:
- Ты – маг. Все это время ты скрывал это от меня... – голос дрожал от напряжения, но он продолжил, не обращая внимания на недоверчиво-удивленное выражение лица Мерлина. – Я все видел. Видел как ты ... спасал меня, Мерлин. И... я не держу на тебя зла за эту тайну. Наверно ты прав, что скрывал от меня, ведь узнай я об этом при нашей первой встрече, от тебя осталсь бы горстка пепла. - невесло усмехнулся он. – А теперь я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. – едва слышно произнес Артур и опустил голову, но через мгновение гордо вскинул подбородок и посмотрел открытым и чистым взглядом в глаза Мерлина:
- Пока я жив ни один волос не упадет с твоей головы, Мерлин. – и глубоко вздохнув, будто сделав невероятное усилие закончил: Я хочу, чтобы ты вернулся.
Если бы он мог в это миг заглянуть в сердце юного мага он бы иыспытал вместе с ним лавину щемящей радости и укол пронзительной боли. Мерлин знал, каково для Атура произнести эти слова, понимал, что пережил принц, узнав тайну своего слуги и чего стоило будущему великому королю принять и простить. Он считал Мерлина другом – не слугой, юноша знал это, и знал, что Артур будет рисковать собой, чтобы уберечь в тайне его магический дар, раз приняв решение он никогда не отступал, этот отважный и благородный рыцарь. Но как мог Мерлин сказать Артуру об истиной причине заставившей его покинуть Камелот, покинуть того, кого он ... любил?! И подавляя отчаянное желание раскрыть свои чувства, юный маг встретил взгляд Артура и решительно ответил:
-Нет, Артур. Ты всегда защищал меня и я не смею злоупотреблять твоей милостью. Я маг и это то, против чего борется твой отец. Я не встану между ним и тобой. Я хочу, чтобы ты мог честно смотреть в глаза королю и поэтому я прошу позволить мне уйти.
Все сказанное было правдой, но не той правдой, которую хотел услышать Артур. Он вдруг отчетливо понял, чего жаждало его сердце. Ему открылось, что тогда, стоя на вершине башни и представляя как он бережно омывает слугу, он хотел, чтобы это произошло на яву. Истина была проста – принц испытвал чувства к юному магу и чувства эти были не только дружескими. И сейчас, поняв это Артур хотел знать, тот поцелуй, утоливший его жар, когда он метался в бреду, был ли он поцелуем Мерлина, хотел знать, что тогда, когда он сражался с медведем и уже прощался с жизнью, Мерлин ли защитил его невидимым щитом? Он хотел верить в то, что это не было плодом его фантазии и в то, что его чувства взаимны, хотел больше всего на свете... Но ответ Мерлина был однозначным.
Артур сначала даже не поверил в то, что услышал. Его отвергли, снова отвергли! Сердце ухнуло в бездонную пропасть и падая ударялось об острые выступы, причиняя неведомую доселе боль. Взглядом, полным отчаяния и неверия он смотрел в синие глаза слуги и не мог найти слов. Да и вряд ли они были нужны в этот миг, да и вообще были не нужны. Рыцарь взлетел в седло и не оборачиваясь, направил коня тем, же путем, которым они пришли.